Да-а-а, товарищи, "Двадцать лет спустя" у нас, оказывается, дофига сложная книжка. Барочная структура, а вы что думали. А еще в ней четкой любовной линии нет.

Да есть там любовная линия, чувырла, совершенно внятная и красной нитью проходящая, только ты Дюма читай, а не бабушку с дядюшками. Потому что если читать автора, ах, простите, Автора и Мэтра, есть шанс внезапно обнаружить, что любовь сына к матери - это вполне себе любовная линия, задающая вектор действиям персонажа и вовлекающая в эти действия других. Но да, конечно, генеральная линия партии велит считать, что этот персонаж любить не может в принципе и просто на упущенное наследство зубами щелкает.